СТРАНИЦЫ КАМЕННОЙ ЛЕТОПИСИ
— А вы слышали, в котловане на Шексне откопали какое-то допотопное животное?
— А вы слышали, раньше здесь был очень жаркий климат и какое-то озеро?
— А вы слышали… — раздавалось по всему поселку гидростроителей. Новости росли, как растет снежный ком в зимнюю оттепель. Трудно было понять, где правда, а где досужие вымыслы жителей поселка.
Геологов «Волгостроя» Хименкова и Михалевича я встретил на фабрике-кухне. Подсел к ним и стал задавать те же вопросы.
— Да-да… — сказали они утвердительно. — В отложениях пермотриаса найдены остатки земноводных стегоцефалов, лабиринтодонтов, рачков, чешуек рыб и даже шишки плеуромеи с сохранившимися спорами. Все эти находки представляют большую научную редкость. Последняя же находка — единственная на Европейской территории Советского Союза и вторая — после находки на острове Русский на Дальнем Востоке.
— Озеро? Да, было… Климат, сходный с тропическим, тоже…
Вернувшись домой, я попытался по этим рассказам геологов осмыслить услышанное от них и нарисовать себе геологическую историю района будущего водохранилища.
…Много миллионов лет назад горообразующие процессы на Урале приподняли дно моря в наших широтах. Море расчленилось здесь на отдельные лагуны, связанные между собой неширокими протоками.
Палящее солнце сушило мелководные лагуны. Вода испарялась, и при этом отлагались на дне различные соли, пестро-цветные глины, пески и мергели. Все известные нам цвета и расцветки собраны в этом природном музее послойных отложений.
На суше росли древовидные папоротники, хвощи, плауны, которые являлись характерными представителями флоры каменноугольного периода.
На берегах и в воде жили ящеры-рептилии. Одни из них напоминали современных лягушек ростом с вола, другие — черепах с длинной змеиной шеей и хвостом или ящериц-великанов. «Показательно, — вспомнил я слова Хименкова, — что у большинства животных того периода наблюдалось явное смешение форм. 1 олова у них напоминала голову ящерицы, морда — дельфинью зубы были, как у крокодила, плавника-как у кита, хвост был рыбий. Они выходили на берег, потом возвращались обратно в воду или заселяли болота. У всех на туловище красовался панцирь. Одни были хищниками, другие — травоядными.
Над зарослями плеуромеи, напоминающими наши тростники, проносились первые крылатые-стрекозы-великаны. Их отпечатки на осадочных породах сохранились до наших дней.
Шли века. Теплые периоды сменялись прохладными, наступали и таяли ледники, менялись рельеф земли, ее растительность и животный мир.
В четвертичный период горы Скандинавии стали аккумуляторами снега. Нарастая, снег сжал себя до плотности фирна и под тяжестью вышерасположенных слоев пришел в движение. Ледники поползли с гор, дробя и захватывая с собой обломки разрушаемой по пути породы.
Один из ледников прошел по впадине севернее современного Рыбинска и вспахал отложения мелового и юрского периодов, обнажив пермотриасовые, более древние пестроцветные глины. Вот почему при подготовке котлована ГЭС под четвертичными отложениями были обнаружены только эти слои. Не найдешь здесь белемнитов и аммонитов, так широко представленных за пределами водохранилища, являющихся распространенными представителями юрского и мелового периодов.
Начался цикл потепления. Ледник отступил к месту своего зарождения. На сглаженной равнине остались лежать валуны, щебень и галька.
Вода из-под тающего льда собиралась в ручейки и дала начало прарекам Мологи и Шексны. Эти реки, блуждая по неровностям рельефа, проложили себе путь в древнейшую впадину. Молого-Шекснинского междуречья и постепенно заполнили ее водой. Ледниковое озеро росло. Его граница на севере проходила по линии современных городов Череповец — Устюжна, а на юге — у Рыбинска. По своей площади и глубине оно было больше Онежского озера. Долгое время было бессточным.
С юга, рожденная ледником на Валдайской возвышенности, к озеру продвинулась еще одна река-прародительница Волги. Упершись в прочный барьер между Мышкином и Рыбинском, она долго копила силы для прорыва. Размыв гряду, влилась в озеро. Питаемое теперь водами трех рек, озеро переполнилось до краев. Вода в нем обнаружила понижение суши и маленьким ручейком потекла к реке Каме, которая в то время впадала в Каспийское море.
Много раз менялся климат, наступали и отступали ледники, гибли и нарождались новые виды животного и растительного мира. В районе озера жили мамонты, шерстистые быки-носороги, овцебыки и другие животные.
Три раза резко понижался уровень древнего озера. Это Волга, достигая более рыхлых пород в Рыбинской гряде, скачками углубляла свое русло. Она оставила по берегам озера платформы трех обширных террас, по которым геологи и «прочитали» любопытные страницы каменной книги.
— Что же получается? — задал я тогда вопрос геологам. — Волга, оказывается, моложе Мологи и Шексны? Она присвоила себе устье Камы, превратив ее в свой приток? А форма водохранилища будет обязана очертанию древнего озера?
— Да, — услышал я ответ геологов. — Озеро создали Молога и Шексна, а уничтожила его Волга. А вот мы, гидростроители, перекроем Волгу, восстановим это озеро. Пусть оно послужит человеку.